Театр им. Вахтангова начинает новый сезон премьерой по Николаю Васильевичу Гоголю. Постановка Олега Долина является третьей инсценировкой Гоголя в актуальном репертуаре театра — после моноспектакля «Записки сумасшедшего» и «Мертвых душ». Большая часть исполнителей — вчерашние студенты, однако в спектакле можно видеть не только молодых актеров, но и хорошо известных зрителям театра Евгению Ивашову, Марию Волкову и Павла Юдина.
В театре им. Вахтангова состоялся премьерный показ двух документальных фильмов: «Путь домой. Вахтанговские хроники» и «Реставрация как искусство. Дом Вахтангова». Оба фильма посвящены преображению дома во Владикавказе, в котором родился и провел почти половину своей недолгой жизни основатель театра. А преображение было впечатляющим — из аварийного жилья с коммуналками в музейное пространство со сценой для выступлений артистов.
6 сентября состоялось открытие нового – 103-го – сезона в театре им. Вахтангова. Зал был – как выразился бы Михаил Булгаков, когда-то для вахтанговцев сочинявший – нашпигован знаменитыми лицами. Вся труппа находилась здесь – от признанных звезд Людмилы Максаковой, Виктора Добронравова, Сергея Маковецкого, Алексея Гуськова, Андрея Ильина до молодых актеров, включая Полину Рафееву и Ксению Трейстер, которые уже играют главные роли на многочисленных сценах театра.
Ее зовут Реджина, что по-итальянски значит «королева», а его зовут Альфредо, и он ее сын, названный в честь героя оперы Верди — что тоже очень по-итальянски. Однако трагедия, которую переживают эти двое, не только итальянская, но и общечеловеческая. Можно деликатно называть ее непониманием, а можно обозначить и современным выражением «токсичные отношения».
В театре им. Вахтангова прошли предпремьерные показы спектакля «Павел I». В полупризрачном черно-серебристом и туманном Петербурге, созданном Максимом Обрезковым, ожили герои исторической драмы и призраки прошлого.
Пьесы, рассчитанные на двух актеров, создают совершенно особое пространство. Да, любая пьеса, поставленная на сцене, воспринимается через работу актеров, но когда актеров только два, их взаимосвязь и оттенки образов, которые они создают, становятся особенно важны.
Одно время в русском языке бытовало слово «жовиальный», заимствованное из французского. Жовиальный означает очаровательный, яркий, открытый, жизнерадостный — все сразу. «Амадей», поставленный Анатолием Шульевым в театре им. Вахтангова, получился прежде всего именно жовиальным спектаклем.
От Сирано и Ричарда — к советскому генералу с фамилией Бочажок: Максим Севриновский головокружительный актер, и любую постановку с его участием я пойду смотреть из-за одного его присутствия на сцене.
Пьеса Николая Эрдмана «Самоубийца», подобно «Мастеру и Маргарите» Михаила Булгакова, перепрыгнула из эпохи, в которую была написана, в совсем другие времена — и уже там обрела признание. Такое возможно только с произведениями исключительно талантливыми — ведь вовсе не секрет, что подавляющее большинство текстов уходит вместе с эпохой, в которую они были созданы, и в лучшем случае становится материалом для двух-трех исследователей.
