Московский Художественный театр имени А.П. Чехова представил не просто спектакль. Блестящая премьера «Кабалы святош» в постановке Юрия Квятковского — это мощное высказывание о природе власти, которая едина в своих проявлениях, будь то тронный зал или театральные подмостки. Это философское исследование, облечённое в роскошные театральные одежды.

Пьеса Михаила Булгакова, написанная для МХАТ в 1929 году и немедленно попавшая в жернова цензуры, обретает сегодня новое звучание. Её история — это путь страдальца: запрет в 1936-м, краткое воскрешение в 1988-м, новая постановка в 2001-м и снова снятие. Это четвёртое пришествие «многострадального спектакля» на сцену-прародительницу доказывает: пьеса не просто актуальна, она вечна, ибо говорит о вневременных механизмах управления человеком.

Людовик Великий - Николай Цискаридзе

Режиссёр Юрий Квятковский находит гениальную метафору для начала повествования — абсолютно неожиданные дети, символизирующие рождение Мольера-творца. Его путь в искусство открывает актриса Мадлена Бежар (Александра Ребенок), которая уже в первых сценах задаёт ключевой вопрос спектакля: какова роль театра в жизни людей? Ответ, который предлагает постановка, одновременно и прост, и циничен: театр — это модель государства, а государство — это театр, где каждый играет предписанную ему роль под жёстким взглядом режиссёра-правителя.

Мадлен Бежар - Александра Ребенок

Центральная философская ось спектакля выстроена вокруг дуэта «Мольер — Людовик». Константин Хабенский в роли драматурга великолепен в своей человеческой слабости, тщеславии и страхе. Он — творец, вынужденный заискивать перед сильными мира сего ради возможности творить. Его антипод — Людовик Великий, в котором Николай Цискаридзе (играющий под псевдонимом Максим Николаев) воплощает саму идею безличной, холодной власти.

Маркиз де Шаррон - Николай Волков, Людовик Великий - Николай Цискаридзе

Их диалог за длинным-длинным столом (прозрачная и блестящая отсылка к современной политике) — это не встреча двух людей, а столкновение двух принципов: творческой свободы и административного диктата. И здесь Булгаков, а за ним Квятковский, обнажают главный тезис: принципы управления универсальны.

Людовик Великий - Николай Цискаридзе, Мольер - Константин Хабенский

Мольер, унижающийся перед королем, ровно так же жёстко, вплоть до угроз увольнения, пресекает бунт актёра Дю Круази (Иван Дергачёв) в собственном театре.

Дю Круази - Иван Дергачёв

Власть, данная тебе, должна быть жёсткой — таков закон, сформулированный ещё Макиавелли, чьего «Государя» зачитывает в начале спектакля Анна Австрийская (Павел Ващилин).

Анна Австрийская - Павел Ващилин

Эта мысль проходит красной нитью через всё действие: будь то королевский двор, театральная труппа или любая иная система, мягкотелость губительна. Власть требует жёсткости, иначе всё развалится. Но где грань между жёсткостью и тиранией? И должен ли творец идти на сделку с совестью, чтобы его искусство жило? Спектакль не даёт ответов, он заставляет зрителя искать их самостоятельно.

Регистр, он же Автор - Илья Козырев

Как сказал Николай Цискаридзе, предложение Константина Хабенского сыграть роль Людовика Великого было для него неожиданным. С Хабенским он не был знаком, хотя и был многократно на его спектаклях в МХТ, и тем неожиданней для него стало СМС от него с просьбой перезвонить. Если бы это был любой другой режиссёр, он бы ответил отказом, отметил Цискаридзе. А псевдоним Максим Николаев он взял, потому что не хочет смешивать свои балетные заслуги с академическим театром. Это две разные ипостаси.

Визуальный ряд постановки — это отдельное высказывание. Роскошные костюмы Игоря Чапурина и удивительные декорации Николая Симонова создают мир, одновременно исторический и вневременной. Это подчёркивает главную идею: история меняет декорации, но пьеса о власти и человеке разыгрывается по неизменным законам.

«Кабала святош» — это спектакль-рифма. Рифмующий XVII век с XXI-м, рифмующий Мольера с Булгаковым, рифмующий королевскую власть с властью художественного руководителя. Это блестящее, умное и горькое зрелище о том, что театр — это не убежище от мира, а его точная копия, его сжатая до размеров сцены Вселенная.

Мольер - Константин Хабенский

Неудивительно, что билеты на него распроданы: в эпоху турбулентности зритель особенно остро нуждается не только в том, чтобы посмеяться, но и в том, чтобы понять законы мира, в котором он живёт. Этот спектакль даёт такую возможность — через смех и боль, через мудрость и юмор великой пьесы.

Текст и фото: Михаил Брацило / Москультура