Обстоятельный, как было принято в советское время, комментарий сообщает нам, что о времени создания пьесы упоминалось в отделе «Хроника. Ненапечатанное» журнала «Дом искусств»: «Максим Горький — пьеса „Старик“ (написана в 1915 году)». Из того же научного комментария можно узнать, что осенью 1917 г. Горький намеревался передать пьесу в один из театров Москвы.

"Мне кажется, что в этой пьесе я хотел показать, до чего отвратителен человек, влюбленный в свое страдание и поэтому считающий себя вправе мстить всем и каждому за то, что лично ему пришлось потерпеть в жизни.

А когда человек уверен, что страдание дает ему право считать себя исключительной личностью и мстить другим за то неприятное, что пережил он,— это человек не из числа тех, кто, на мой взгляд, достоин уважения ближних.

Вы поймете меня, представив себе субъекта, который поджигает дома и города только по той причине, что ему лично — холодно" (из предисловия Горького к американскому изданию пьесы).

Итак, бурная осень 1917 года, с одной стороны — а с другой, история о человеке из прошлого, которому известен секрет героя, причем сам секрет такого рода, что может разрушить жизнь, и не одну.

В общем, легко понять, почему эта пьеса поставила современников в тупик. Написанная во времена мировой войны и революций, она ровным счетом ничего о них не сообщает. Напротив, в ней показан вполне заурядный быт, и если герои рассуждают порой о России, то их рассуждения могут иметь место в любой точке нашей истории.

Мастаков. Земля у нас — бедная...
Харитонов. Неправда! Ба-агатая земля! Грабят ее, грабят, а ограбить никто не может!
Мастаков. И люди непрочные...
Харитонов. И купец грабит, и чиновник, и всяк живой человек, а — Россия живет, слава те, господи! И будет жива во веки веков...

Первым исполнителем роли Антона (того самого старика, который знает, что герой бежал с каторги и является не тем, за кого себя выдает) стал Виктор Сухоруков, но я увидела пьесу уже с новым исполнителем — Владимиром Николенко. Могу предположить, что в исполнении Сухорукова герой выглядел более инфернально — и потому, судя по отзывам, производил такое сильное впечатление. Старик Николенко — зло, если можно так выразиться, более обыкновенное, крепко стоящее на земле, что больше соответствует правде жизни. Ведь когда наша жизнь рушится, это происходит чаще всего из-за обыкновенных причин и обыкновенных на вид людей, которых мы в другое время даже не заметили бы.

В лице жестокого старика прошлое явилось к Мастакову (роль которого играет Захар Комлев), чтобы раздавить его — но на пути судьбы пытается встать Софья Марковна (Евгения Крюкова), и какое-то время даже кажется, что ей удастся отвести удар от человека, к которому она неравнодушна. Сцены противостояния, сомнений, отчаяния, покорности, мастерски срежиссированные Ереминым, вызывают в памяти коллизии Достоевского и сумрачные миры душ его героев — что само по себе поразительно, учитывая, что автором текста является Горький, который не раз и не два декларировал свое неприятие Достоевского.

Оставив в неприкосновенности практически весь текст пьесы, Юрий Еремин тем не менее добавил несколько важных моментов, которые позволили ему еще сильнее заострить финал. Странник приходит из ниоткуда и уходит в никуда, и позади он не оставляет ничего, кроме горя.

Очень хороши актеры, даже в сравнительно небольших ролях. Декорации в темных тонах удачно оттеняют созданный на сцене мир, несущий на себе отпечаток Достоевского. Костюмы и некоторые приметы времени решены в стилистике 30-х годов.

Показательна метафора, с которой начинается действие — сначала работники срубают последнее дерево, а затем через некоторое время появляется старик, в душе которого не осталось ничего живого. Любопытно, что народ в лице Захаровны (Татьяна Родионова/Маргарита Шубина) сразу же понимает, что старика надо уничтожить, в то время как более интеллигентные хозяева думают, что со злом можно договориться. Но со злом договариваться нельзя — ни к чему хорошему это не ведет.

Валерия Вербинина
Фото с сайта театра, фотограф Сергей Петров.