"Пир" — первая постановка нового худрука театра, Дениса Азарова. Он выбрал, прямо скажем, непростую тему — творчество ленинградской группы ОБЭРИУ, в которую в 20-30 годы прошлого века входили Хармс, Заболоцкий, Введенский и другие. Абсурд, гротеск, буффонада — вот, наверное, главные принципы обэриутов, и режиссер щедро отдал им дань в своей постановке. С одной стороны, она продолжает художественную линию театра, с другой — несет на себе отпечаток личности уже самого Азарова и закладывает вполне оригинальную основу для будущего.

 

Спектакль состоит из двух частей: первое отделение — цирк в обэриутовском духе, с колоритным конферансье (Дмитрий Исаев), демоническим фокусником (Иван Никульча), его незадачливой ассистенткой (Мария Дудник) и довольно-таки зловещими клоунами. Все они разыгрывают на сцене тексты обэриутов (главным образом Хармса). Актеры, занятые в спектакле, играют блестяще, но нельзя не отметить, что буквальное воплощение некоторых моментов снижает впечатление — это относится, например, к эпизодам с тошнотой, которые призваны иллюстрировать "Неудачный спектакль" Хармса (сам по себе не лучший из его текстов).

Впрочем, первое отделение довольно быстро кончается, и на сцене открывается сумрачный лес, посреди которого воздвигают стол, и начинается обэриутовский пир, прислуживают  на котором появившиеся еще в первом отделении Гоголь и Пушкин (точнее, их обэриутовские проекции).

Почему именно лес? А вот почему:

Из дома вышел человек
С дубинкой и мешком
И в дальний путь
И в дальний путь
Отправился пешком.

Он шел все прямо и вперед
И все вперед глядел
Не спал, не пил,
Не пил, не спал,
Не спал, не пил, не ел.

И вот однажды на заре
Вошел он в темный лес.
И с той поры,
И с той поры,
И с той поры исчез.

Но если как-нибудь его
Случится встретить вам,
Тогда скорей,
Тогда скорей,
Скорей скажите нам.

В перечне героев можно заметить любопытное нововведение: персонажи именуются "вместо кого-то" — вместо Хармса, вместо Друскина, вместо Введенского, вместо Липавского, вместо Олейникова, вместо Эстер Русаковой и т.д. Как я уже говорила, актеры в спектакле прекрасные, но из обэриутов лучше всего Хармс — Дмитрий Бозин, который царит на сцене.

Литературной основой для второго отделения послужили, как и для первого, тексты самих обэриутов, и в значительной степени — дивные "Разговоры" Липавского, по которым можно себе представить круг обсуждаемых обэриутами тем. Очень огорчительно, что режиссер не вынес на сцену некоторые важные фрагменты "Разговоров" — хотя бы рассуждения Хармса об искусстве, о жестокости, слова о Гете или замечание об "Огненном ангеле". "Разговоры" сами по себе — фантастически интересный источник, который можно постоянно перечитывать и все равно находить какие-то новые грани упомянутых в нем людей.

Итак, в лесу среди деревьев идет пир, герои читают стихи, обмениваются репликами из "Разговоров". В какой-то момент Эстер Русакова начинает декламировать стихи по-французски — и лично мне приятно слышать французскую речь (хотя произношение кое-где стоило бы подправить), но я уверена, что большинство зрителей все-таки французского не знает, и этот момент спектакля останется для них загадочным. А читает Эстер перевод приведенного выше стихотворения Хармса:

Un jour un homme s’en alla
Avec son baluchon ―
Et il marcha
Et il marcha
Toujours vers l’horizon.

Et il avançait, ce bonhomme,
Sans jamais s’arrêter
Sans faire un somme
Sans faire un somme
Sans boire ni manger.

Dans une forêt à l’aurore
Un jour il est entré ―
Et depuis lors
Et depuis lors
Nul ne l’a rencontré.

S’il vous arrivait par la suite
de le voir quelque part
Venez bien vite
Venez bien vite
Nous le faire savoir !

Время от времени героев заставляет прерваться яркий свет, причина которого становится ясна в конце спектакля. Дальше будет абзац со спойлером, предупреждаю.

В общем, в финале прибыли злодеи на машинах с горящими фарами (причина того самого света) и всех расстреляли. Финал этот насколько эффектен театрально, настолько же и банален, и именно его банальность сильнее всего портит впечатление от постановки. С моей точки зрения, куда более сильным ходом было бы показать, как искусство оказывается выше жизни, выше смерти, выше всего. Это было бы художественно верно - и куда более трудно осуществить на сцене, но оно бы того стоило.

Тем не менее спектакль может заинтересовать тех, кто, как я, интересуется творчеством обэриутов, а также экспериментальным и авангардным театром. Тем из зрителей, кто не может без содрогания слышать со сцены слово "г…о", которое несколько раз звучит в первом отделении, "Пир", наоборот, противопоказан.

Фото предоставлены театром, фотограф - Владимир Яроцкий.