«Обычный конец света» (Juste la Fin du Monde) Жан-Люка Лагарса является одной из самых известных французских современных пьес. Трудно в это поверить, но при жизни автора она даже не была поставлена, да и сам он был известен скорее как режиссер, чем как драматург.

В целом режиссеры во Франции более популярны, чем в России, но местная театральная среда весьма специфична, и когда уже после смерти Лагарса и триумфа его пьесы критики пытались объяснить причины его малого успеха при жизни, они могли только ссылаться на то, что его обходили вниманием модные постановщики. Заодно это показывает, какое значение (в кавычках) имеет французская театральная критика.

Родители Лагарса работали на заводе «Пежо», но, должно быть, хотелось им совсем другого, потому что познакомились они в любительском театре. Сын эту тягу к театру унаследовал и перебрался в Париж так скоро, как только смог. Мотив возвращения, который пронизывает пьесу, это не просто возвращение, а в чем-то падение: из большого мира герой возвращается в провинциальный, откуда в свое время сбежал, осознавая его бесперспективность. Он знает, что умирает, и хочет сказать об этом близким. Но разговора не выходит — точнее, выходит, но совсем о другом.

Сюжет пьесы отчасти параллелен собственной жизни автора — он написал ее в 1990 году, когда узнал, что болен и что болезнь его неизлечима. Через пять лет Лагарс умер, а еще через четыре года «Обычный конец света» впервые увидел сцену. Любопытно, что французы предпочли не упоминать в википедии, что пьесу впервые поставили за границей, в швейцарском театре Види-Лозанна. В 2008 она была сыграна в Комеди Франсез, а в 2016 вышел одноименный фильм с Гаспаром Ульелем, получивший гран-при на каннском кинофестивале. Текст пьесы вошел в программу современной французской литературы в лицеях и университетах. Стоит отметить, что тема возвращения была характерна для творчества Лагарса еще до того, как он узнал о своем диагнозе.

В Москве «Обычный конец света» в постановке Данилы Чащина идет до конца сезона в филиале театра им. Пушкина (затем его убирают из репертуара). Главную роль, драматурга Луи, играет Андрей Кузичев, его мать — Вера Воронкова, брата Антуана — Александр Матросов, младшую сестру Сюзанну — Анастасия Лебедева, жену Антуана Катрин — Наталья Рева-Рядинская. Актерский ансамбль практически идеальный. Мать говорит о прошлом, не видя ни настоящего, ни будущего, Сюзанна хотела бы сбежать из дома, как Луи, но у нее не хватает духу, Катрин сыпет словами, пытаясь заглушить тревогу за мужа, который нервничает из-за возвращения брата, Антуан — простой работяга, слишком простой, чтобы понимать кого бы то ни было, кроме себя. И среди них Луи в черном скользит, как тень — как обреченная тень (может быть, чем-то напоминая одновременно и Гамлета и тень его отца).

Это не история о монстрах — все персонажи обыкновенные люди, вполне узнаваемые. Члены семьи в чем-то даже милые, но милые настолько, что делиться с ними ничем не хочется. Максимум — открытками, которые им время от времени присылал герой. Да, это близкие Луи, но одновременно они настолько далекие, что по сути ничем не ближе любого случайного прохожего.

Данила Чащин мастерски выстроил спектакль в ограниченном пространстве и расставил эффекты, вплоть до финального, актеры, как уже упоминалось, великолепны, а Александр Матросов, по-моему, играет тут лучшую свою роль. Кто не видел постановку, еще есть время — а я теперь с повышенным интересом жду «Сделку» по Дюрренматту, в которой играют Вера Воронкова и Андрей Кузичев.

Фото с сайта театра